Мою мысль, что конкуренция ухудшает качество массовых товаров кое-кто признал верной. Сегодня я хочу обратить на другую ветвь конкуренции - конкуренции на рынке моды и рынке эксклюзивности.
Вряд ли я удивлю кого-то, если скажу, что анти-политэкономическое, но маркетинговому делению общества на "бедных", "средний класс" и "богатых" соответствуют три разных рынка: рынок для бедных, рынок для "средних" (товары "Люкс") и рынок для "богатых".
Чем эти рынки отличаются? Очень просто: по мере восхождения от бедных к богатых рыночный вектор направлен от "хоть что-то", через "не хуже, чем у других" к "уникальному". Если, грубо говоря, бедная девушка рада любому платью, девушка из среднего класса стремиться купить сумочку от Gucci, "такую же как у ...", вечер девушке из высшего класса наверняка испортит другая девушка в так же платье.
Мы говорили о деструктивной конкуренции на двух низших рынках: на этих, массовых, рынках конкуренция ухудшает, удешевляет, массовое качество. Достаточно сравнить одежду горничной начала века c современной одеждой аналогичного назначения:
или (вы удивитесь!) на итальянскую крестьянскую семью XIX века и современного фермера:
.
чтобы убедиться, насколько дешевле изготовления современной одежды даже с точки зрения использования массы материалов.
На "среднем" рынке ухудшение качества компенсируется интенсивными рекламными компаниями и другими маркетинговыми инструментами. Пример модной одежды среднего класса начала XX и начала XXI веков:
Понятно, что надеть "протертые джинсы" можно исключительно на том основании, что "крутая соседка" носит такие же!
На рынке реально богатых действуют строго противоположные инстинкты: потребность в средствах существования удовлетворена полностью, а "присоединение к толпе" грубо противоречит ощущению эксклюзивности богатства. Поэтому ведущей ценностью истинно высшего рынка (не путать с рынком "люкс", ориентированным на массовых "какбыбогатых" в протертых джинсах) оказывается уникальность.
Замечу, я считаю, к примеру, квартиры Собчака или там Вишневской - мещанством и цыганщиной именно потому, что они стремятся быть не уникальными, а подражают "королям", стремятся "присоединиться".
Поэтому проблема уникальности - это важно. Иными словами, не имеет значения, к чему относится конкуренция в "высоком рынке", она превращается в конкуренцию создания уникального. Это похоже, используя современную метафору, на процедуру майнинга: кто "нарыл" уникальную цепь, тот "биткоин" и заработал. Уникальны не только картины Леонардо, которые в качестве картин Леонардо никто повторить не может, ибо Леонардо давно с нами нет. Но и яхты Абрамовича. Яхты у других есть. НО ТАКИХ НЕТ. Такого дизайна, такого оборудования , такой длины, наконец. Иными словами, конкуренция на "высшем уровне" превращается в соревновательность "художников", которые могу быть портными, архитекторами, кораблестроителями, создателями компьютеров, автомашин и часов. Но и художниками тоже. Сегодня проблема не в том, чтобы нарисовать "черный квадрат", а в том, чтобы его не нарисовать. И не только его.
А если "всё нарисовано"? - Новый пейзаж не отличим от старого. Новая квадратная кошка не отличима от кошки Пикассо, все квадраты чёрные, как на подбор. Что остается? - Откуда брать НОВОЕ. Создавать комбинации старого, создавать шарады с тонкими намеками на толстые обстоятельства? - Разве это новое? - Можно делать коллаж из картин Леонардо, Моне, Пикассо и Дейнеки месте взятых. Но в любых комбинациях это будет компиляция. Можно химичить с материалами. Но все равно получится если не автомат Калашникова, то Монна Лиза или там Скалы в Этрета, а то и что-нибудь, прости, господи, Проксителя.
Остается немного.
Не Дюшан открыл унитаз, как факт искусства. Это первыми сделали элитарии, начавшие употреблять "обычность", в качестве знака своей уникальности. Иными словами: "Все во фраках, а я в говне. Но это Я. И поэтому, это говно - золото!".
Хозяин Икея, Ингвар Феодор Кампрад, чинит ботинки у сапожников и ездит не на уникальном Майбахе, как король Швеции, а на каком-то старье- на Volvo 1993 года выпуска... Но какое это имеет значение, если я - КАМПАРД! А кто такой, "королёк Швеции" с его Майбахом? - Таких царьков, как грязи, как и Майбахов. А я уникален. И уникальность любой принадлежащей мне вещи создается тем, что уникален Я, Кампард.
Это уже, скорее, чистейший "постмодерн": искусство - это то к чему прикоснулся Я, уникум.
Последствия этого многосторонни и, по существу, является формой глубокого экономического ницшеанства.
На рынке реально богатых действуют строго противоположные инстинкты: потребность в средствах существования удовлетворена полностью, а "присоединение к толпе" грубо противоречит ощущению эксклюзивности богатства. Поэтому ведущей ценностью истинно высшего рынка (не путать с рынком "люкс", ориентированным на массовых "какбыбогатых" в протертых джинсах) оказывается уникальность.
Замечу, я считаю, к примеру, квартиры Собчака или там Вишневской - мещанством и цыганщиной именно потому, что они стремятся быть не уникальными, а подражают "королям", стремятся "присоединиться".
Поэтому проблема уникальности - это важно. Иными словами, не имеет значения, к чему относится конкуренция в "высоком рынке", она превращается в конкуренцию создания уникального. Это похоже, используя современную метафору, на процедуру майнинга: кто "нарыл" уникальную цепь, тот "биткоин" и заработал. Уникальны не только картины Леонардо, которые в качестве картин Леонардо никто повторить не может, ибо Леонардо давно с нами нет. Но и яхты Абрамовича. Яхты у других есть. НО ТАКИХ НЕТ. Такого дизайна, такого оборудования , такой длины, наконец. Иными словами, конкуренция на "высшем уровне" превращается в соревновательность "художников", которые могу быть портными, архитекторами, кораблестроителями, создателями компьютеров, автомашин и часов. Но и художниками тоже. Сегодня проблема не в том, чтобы нарисовать "черный квадрат", а в том, чтобы его не нарисовать. И не только его.
А если "всё нарисовано"? - Новый пейзаж не отличим от старого. Новая квадратная кошка не отличима от кошки Пикассо, все квадраты чёрные, как на подбор. Что остается? - Откуда брать НОВОЕ. Создавать комбинации старого, создавать шарады с тонкими намеками на толстые обстоятельства? - Разве это новое? - Можно делать коллаж из картин Леонардо, Моне, Пикассо и Дейнеки месте взятых. Но в любых комбинациях это будет компиляция. Можно химичить с материалами. Но все равно получится если не автомат Калашникова, то Монна Лиза или там Скалы в Этрета, а то и что-нибудь, прости, господи, Проксителя.
Остается немного.
Не Дюшан открыл унитаз, как факт искусства. Это первыми сделали элитарии, начавшие употреблять "обычность", в качестве знака своей уникальности. Иными словами: "Все во фраках, а я в говне. Но это Я. И поэтому, это говно - золото!".
Хозяин Икея, Ингвар Феодор Кампрад, чинит ботинки у сапожников и ездит не на уникальном Майбахе, как король Швеции, а на каком-то старье- на Volvo 1993 года выпуска... Но какое это имеет значение, если я - КАМПАРД! А кто такой, "королёк Швеции" с его Майбахом? - Таких царьков, как грязи, как и Майбахов. А я уникален. И уникальность любой принадлежащей мне вещи создается тем, что уникален Я, Кампард.
Это уже, скорее, чистейший "постмодерн": искусство - это то к чему прикоснулся Я, уникум.
Последствия этого многосторонни и, по существу, является формой глубокого экономического ницшеанства.
Такая вот мысля меня посетила.
PS. Кстати о художниках. Хотите срубить 15 баксов, рисуйте котиков и цветочки. Хотите - пару сотен, ваяйте пейзажи и сочные натюрморты. Это все "лебедя" в превращенной форме. Хотите десяток тысяч - тиражируйте котиков и цветочки. Желательно, с надписями, систем "Жду ответа, как соловей лета!". Хотите скромный миллион - станьте шизофреником, хотите 10 миллионов - накроторговцем. Хотите больше - покупайте уникальное. Аминь. Взято отсюда